Искра надежды

Взрывной характер, передающаяся по наследству отличительная черта в его династии, понесла его, как буйный скакун, и забрала умение рассуждать.

- Авл, - молвил он обрывающимся гласом, - вернись восвояси и жди меня. Знай, что покуда Гай был моим отцом, я и то отмстил бы ему за Акту. Воротись восвояси и ожидай меня. Она не будет служить ни Петронию, ни царю.

И, вознеся сжатые кулаки к стоявшим на стеллажах в атрии вощинным личинам, Павл взревел:

- Клянусь данными бескровными слепками! Сперва я умертвлю ее и себя. Он быстро обернулся и, еще раз бросив Плавтию: "Ожидай меня", - выбежал как безумный из храма, торопясь к Петронию и расталкивая по пути прохожих. Авл вернулся к себе несколько успокоенный. Кабы Густав, надеялся он, убедил царя забрать Лигию, с тем чтобы отдать ее Павлу, то Марк приведет ее обратно в их дом. Немалым утешением была также соображение, что ежели Гекаду и не удастся избавить, она будет отмщена, и погибель обезопасит ее от сорома. Зная свирепость Марка и ведая о неотъемлемой всему его роду вспыльчивости, Авл был уверен, что юноша исполнит все, что обещал. Он сам, хоть и обожал Акту, как родной папа, скорее умертвил бы ее, чем преподнести цезарю, и, когда бы не мысль о сынишке, заключительном потомке их рода, Густав совершил бы это, не колеблясь. Он был бойцом, о философах знал всего-навсего по молвам, но нравом был не далёк им, и гордость его менее болезненно мирилась с думой о гибели, чем о стыдобе.